В моем подсознании мысли танцуют порно(с)
Завтра, точнее уже сегодня мне нужно дарить этот рассказик одному человеку.
Пожалуйста прокритикуйте его.
Очень важно ваше мнение!
Расскажи СказкуРасскажи Сказку.
Уже поздно вечером, лёжа на диванчике, в гостиной Боу-сана, и готовясь отчаливать спать, я услышала, как открывается входная дверь и кто-то, а возможно что-то вваливается в прихожую.
Этим «чем-то» оказался хозяин дома – Такигава Боу, причём изрядно подвыпивший, но всё ещё вменяемый и довольно таки весёлый. Видимо, последнее их дело закончилось благополучно. В руках у него был пакет, а из кармана куртки выглядывала, ещё не допитая бутылка пива.
- Привет болеющим! – Широко улыбаясь, он облокотился о косяк двери.
- Дверь закрой, дует.
Тяжело вздохнув и, не без видимого сожаления расставшись с косяком, Боу-сан прикрыл дверь и, с трудом разувшись, прошёл в комнату.
- На улице лето. Немного свежего воздуха тебе не повредит. Кстати, это тебе. – Он опустился на край моего диванчика и стал вытаскивать что-то из своего пакетика. Вскоре, на моих ногах уже покоилась небольшая, продовольственно-лекарственная, кучка.
- Это от Нару-сана, - он показал мне упаковку каких-то лекарств. – Это от Лин-сана, Май и Джона, - в моих руках оказалась большая коробка конфет. – А это от меня. – Со счастливой улыбкой мне был вручён пакет мандаринов.
Они были очень-очень красивыми, и пахли так сладко и пряно. Хотелось в тот же момент их почистить и все съесть, настолько они выглядели вкусно. Но вместо этого пришлось смотреть на счастливое лицо пьяненького Боу-сана и быстро придумывать отговорку на тему из-за чего же я с ним не разговариваю.
- Ты на меня до сих пор обижена? – Щенячьими глазками посмотрел на меня Такигава.
- Спасибо за подарки, я спать. – Ответила я, всучивая ему обратно все презенты, и перевернулась на бок. Зубами к стенке, так сказать.
Грустно вздохнув, Боу-сан поднялся и ушёл на кухню, запихивать всё в холодильник и допивать своё «карманное» пиво. Минут через десять, почти, что сквозь сон, я услышала, как он идёт к себе в спальню, и ещё минут через пять, где-то надо мной раздался его тихий голос:
- Расскажи сказку.
От удивления я даже сумела перевернуться на другой бок и с недоумением посмотреть на него.
- Расскажешь?
- Не умею я сказки рассказывать. Отстань. – Толи спать хотелось мне тогда сильно, толи я как подумала, о том, что буду ему сказку рассказывать, так мне поплохело, в общем, рассказывать я ничего не хотела, а вместо этого попыталась заползти обратно под одеяло. Но меня ловко перехватили и почти что посадили.
- Ну расскажи! – Боу-сан сел на самый краешек дивана и умильно на меня посмотрел.
Глядя на него, я вдруг вспомнила свои несколько последних разговоров с Мишель, моей давней подругой. Из-за того, что мы живём в разных странах, нам редко удаётся нормально, долго поговорить. Во время нашего последнего разговора, равно как и в предыдущие три она рассказывала мне о том, как несправедлива жизнь и её одноклассники. До того момента, как я самоликвилировалась из прежней школы в старшие классы одной японской школы, то прекрасно могла её понять. Но вот сейчас, слушая её повествования, я могла лишь вздыхать и возмущаться. Хотя была ещё одна причина наших с ней разговоров – Кён. Весёлый парень, немного зазнающийся, но и то, это только по мне. С тех пор как Мишель начала мне про него рассказывать, я начала за неё искренне радоваться. Сначала она мне не говорила открыто, что он ей нравится, и говорила о нём, будто отшучиваясь. Но в каждом маленьком рассказике о Кёне скользила такая радость от того, что он разговаривает с ней, от того, что гуляет с ней, от того, что выделяет из всех. Нехитрое детское счастье.
Уж не знаю, что Кён думает по этому всему, но, на пару с Мишель, мы пришли к выводу, что он подкаблучник. Или нет, он не подкаблучник, я вообще не могу его таковым представить, а одна мадмуазель, что с ним встречается, явно его загнала туда.
Они много ходят вместе до дома и много разговаривают. Они почти всегда вместе, но…
Я порой задумываюсь, знает ли он, что Мишель любит Kinder шоколад, или то, что она часто его покупала после школы. И знает ли он, что она любит играть в «слова» на уроках. Или то, что однажды мы договорились, и я притащила в школу картонное домино. А ещё, как-то, перед восьмым марта, мы стащили коробку конфет-ракушек и слопали их, пока шли домой.
Да и вообще, много ли он о ней знает? И самое главное что. Я, не таясь, готова смело к нему подойти и сказать, что ему с ней невероятно повезло. Что больше такого человека, как Мишель Корнейле, он не встретит никогда. Да и я пожалуй тоже…
И вообще, я, так же, не таясь, могу смело к нему подойти и сказать, что если он с ней хоть что-то сделает, то нашлю я на него великие и ужасные мучения. Ну, или буду сниться ему во сне, читать ему морали на предмет его никчёмности, и вообще мстить как только смогу.
Слышала я от неё пару раз, что сильно он напивается порой. Вернее любит выпить. Прямо как Боу-сан. Но даже в таком состоянии честно и искренне выделяет её.
«-Я и есть твой папа…» - Мило, пьяно, но с любовью. Пожалуй, именно так он и сказал Мишель.
Почему же я подумала именно про неё, при просьбе рассказать сказку? Ну, наверное, потому, что Мишель, это такой человек, рядом с которым не может не быть сказки. Рядом с ней и молчание будет наполнено глубоким смыслом и смех, и просто выкуренная сигарета будет маленькой частичкой сказки.
Ценить её надо.
А ценить, значит любить.
- Расскажешь? – Вырвал меня из раздумий сонный голос Боу-сана.
Посмотрев на него, ещё немного подумав о мандаринах, подумав о том, что сегодня вечером можно побыть обиженной на этого чудика, зевнула и отвернулась к стенке.
- Отстань. Не умею я сказки рассказывать. – Завершила я разговор, но немного помолчав, добавила. – Может, завтра научусь.
А ещё я вспомнила Мишель, потому что мне подумалось, а умеет ли она рассказывать сказки?
Sasha J. Toma
08.03.2010
Пожалуйста прокритикуйте его.
Очень важно ваше мнение!
Расскажи СказкуРасскажи Сказку.
Уже поздно вечером, лёжа на диванчике, в гостиной Боу-сана, и готовясь отчаливать спать, я услышала, как открывается входная дверь и кто-то, а возможно что-то вваливается в прихожую.
Этим «чем-то» оказался хозяин дома – Такигава Боу, причём изрядно подвыпивший, но всё ещё вменяемый и довольно таки весёлый. Видимо, последнее их дело закончилось благополучно. В руках у него был пакет, а из кармана куртки выглядывала, ещё не допитая бутылка пива.
- Привет болеющим! – Широко улыбаясь, он облокотился о косяк двери.
- Дверь закрой, дует.
Тяжело вздохнув и, не без видимого сожаления расставшись с косяком, Боу-сан прикрыл дверь и, с трудом разувшись, прошёл в комнату.
- На улице лето. Немного свежего воздуха тебе не повредит. Кстати, это тебе. – Он опустился на край моего диванчика и стал вытаскивать что-то из своего пакетика. Вскоре, на моих ногах уже покоилась небольшая, продовольственно-лекарственная, кучка.
- Это от Нару-сана, - он показал мне упаковку каких-то лекарств. – Это от Лин-сана, Май и Джона, - в моих руках оказалась большая коробка конфет. – А это от меня. – Со счастливой улыбкой мне был вручён пакет мандаринов.
Они были очень-очень красивыми, и пахли так сладко и пряно. Хотелось в тот же момент их почистить и все съесть, настолько они выглядели вкусно. Но вместо этого пришлось смотреть на счастливое лицо пьяненького Боу-сана и быстро придумывать отговорку на тему из-за чего же я с ним не разговариваю.
- Ты на меня до сих пор обижена? – Щенячьими глазками посмотрел на меня Такигава.
- Спасибо за подарки, я спать. – Ответила я, всучивая ему обратно все презенты, и перевернулась на бок. Зубами к стенке, так сказать.
Грустно вздохнув, Боу-сан поднялся и ушёл на кухню, запихивать всё в холодильник и допивать своё «карманное» пиво. Минут через десять, почти, что сквозь сон, я услышала, как он идёт к себе в спальню, и ещё минут через пять, где-то надо мной раздался его тихий голос:
- Расскажи сказку.
От удивления я даже сумела перевернуться на другой бок и с недоумением посмотреть на него.
- Расскажешь?
- Не умею я сказки рассказывать. Отстань. – Толи спать хотелось мне тогда сильно, толи я как подумала, о том, что буду ему сказку рассказывать, так мне поплохело, в общем, рассказывать я ничего не хотела, а вместо этого попыталась заползти обратно под одеяло. Но меня ловко перехватили и почти что посадили.
- Ну расскажи! – Боу-сан сел на самый краешек дивана и умильно на меня посмотрел.
Глядя на него, я вдруг вспомнила свои несколько последних разговоров с Мишель, моей давней подругой. Из-за того, что мы живём в разных странах, нам редко удаётся нормально, долго поговорить. Во время нашего последнего разговора, равно как и в предыдущие три она рассказывала мне о том, как несправедлива жизнь и её одноклассники. До того момента, как я самоликвилировалась из прежней школы в старшие классы одной японской школы, то прекрасно могла её понять. Но вот сейчас, слушая её повествования, я могла лишь вздыхать и возмущаться. Хотя была ещё одна причина наших с ней разговоров – Кён. Весёлый парень, немного зазнающийся, но и то, это только по мне. С тех пор как Мишель начала мне про него рассказывать, я начала за неё искренне радоваться. Сначала она мне не говорила открыто, что он ей нравится, и говорила о нём, будто отшучиваясь. Но в каждом маленьком рассказике о Кёне скользила такая радость от того, что он разговаривает с ней, от того, что гуляет с ней, от того, что выделяет из всех. Нехитрое детское счастье.
Уж не знаю, что Кён думает по этому всему, но, на пару с Мишель, мы пришли к выводу, что он подкаблучник. Или нет, он не подкаблучник, я вообще не могу его таковым представить, а одна мадмуазель, что с ним встречается, явно его загнала туда.
Они много ходят вместе до дома и много разговаривают. Они почти всегда вместе, но…
Я порой задумываюсь, знает ли он, что Мишель любит Kinder шоколад, или то, что она часто его покупала после школы. И знает ли он, что она любит играть в «слова» на уроках. Или то, что однажды мы договорились, и я притащила в школу картонное домино. А ещё, как-то, перед восьмым марта, мы стащили коробку конфет-ракушек и слопали их, пока шли домой.
Да и вообще, много ли он о ней знает? И самое главное что. Я, не таясь, готова смело к нему подойти и сказать, что ему с ней невероятно повезло. Что больше такого человека, как Мишель Корнейле, он не встретит никогда. Да и я пожалуй тоже…
И вообще, я, так же, не таясь, могу смело к нему подойти и сказать, что если он с ней хоть что-то сделает, то нашлю я на него великие и ужасные мучения. Ну, или буду сниться ему во сне, читать ему морали на предмет его никчёмности, и вообще мстить как только смогу.
Слышала я от неё пару раз, что сильно он напивается порой. Вернее любит выпить. Прямо как Боу-сан. Но даже в таком состоянии честно и искренне выделяет её.
«-Я и есть твой папа…» - Мило, пьяно, но с любовью. Пожалуй, именно так он и сказал Мишель.
Почему же я подумала именно про неё, при просьбе рассказать сказку? Ну, наверное, потому, что Мишель, это такой человек, рядом с которым не может не быть сказки. Рядом с ней и молчание будет наполнено глубоким смыслом и смех, и просто выкуренная сигарета будет маленькой частичкой сказки.
Ценить её надо.
А ценить, значит любить.
- Расскажешь? – Вырвал меня из раздумий сонный голос Боу-сана.
Посмотрев на него, ещё немного подумав о мандаринах, подумав о том, что сегодня вечером можно побыть обиженной на этого чудика, зевнула и отвернулась к стенке.
- Отстань. Не умею я сказки рассказывать. – Завершила я разговор, но немного помолчав, добавила. – Может, завтра научусь.
А ещё я вспомнила Мишель, потому что мне подумалось, а умеет ли она рассказывать сказки?
Sasha J. Toma
08.03.2010
А вместе с ним, прилагается вот такое чудо, которое я сама сваляла и превратила в брелок)))
@темы: меньшетрёх...(с), [Записки Идиота], [между делом], Ахтунг!
-
-
07.03.2010 в 20:27а игрушка мне напомнила Джека из Кошмара перед Рождеством.
-
-
07.03.2010 в 21:23Спасибо) Что ж, как видишь,я тоже пишу.
Но в основном стихи.
а игрушка мне напомнила Джека из Кошмара перед Рождеством.
Да, есть немного^^
Я их Тоторками зову.
Вообще валяние, это моё хобби)
-
-
07.03.2010 в 22:03молодец!